Маленькая запись для мяфы

---

-Здравствуй.

-Привет.

-Как дела ?

-Ничего, только невыносимо скучно.

-Что случилось?

-Понимаешь, когда во что-то не верят, оно исчезает. То есть есть только то, во что верят. И когда в это не верят, туда не попасть, это не увидеть. Мне раньше было свободно, просторно и было много интересных мест. А сейчас почти ни во что не верят. Даже казалось бы в такие очевидные вещи, как соседние планеты. Закопались в своих заботах и не верят. И мне негде гулять. Даже пропали некоторые мои друзья. Потому что они нереальны якобы. Многих стал видеть гораздо реже.

-Все настолько серьезно?

-Да, иногда мне кажется что даже я начинаю мерцать. То появлясь то исчезая. А ведь это не сложно, поверить во что-то.

Я легонько коснулся чуть холодного, неровного, местами отколотого рога. Единорог сначала по инерции дернулся, потом фыркнул, выпустив облако пара в еще холодный утренний апрельский воздух, затем немного подался вперед и закрыл глаза, отдаваясь во власть моих рук.

-Ты не исчезнешь, успокоил я его, поглаживая . Я верю в тебя и знаю что ты есть. К тому же ты ведь веришь сам в себя?

-Да, но иногда неверие настолько сильно, что начинаешь сомневаться даже сам в себе.

Он отстранился, сделал шаг назад, копыта звонко цокнули по мокрому асфальту улицы. Поднял голову и о чем то задумался, уставившись в небо.

-Спасибо тебе, негромко сказал он и направился в сторону леса.

Еще некоторое время я видел его силуэт. Когда он окончательно растворился в утреннем тумане, зябко поежившись я пошел в сторону дома.

Пока я в него еще верю.

---

Я оказалась в комнате, где не было света. На окнах высели багровые, плотные, бархатные шторы, которые словно топор отсекали солнечный свет. Обстановка в комнате была скорее старинной. Кресла, с витыми ручками, в углу стол - массивный и судя по всему тяжелый. Один его вид внушал уважение. На полу лежали ковры. Мягкие, пушистые упругие, пройдя в центр комнаты, я неожиданно вышла на паркет, кто-то окликнул меня, я обернулась, но вокруг никого не было, когда же я повернулась обратно, передо мной стоял волк, я отпрянула, но вот уже меня окружают волки. Два, четыре, десять, тринадцать. Они словно появились из воздуха. В коленях дрожь, хотя они вроде не собираются нападать - сидят и смотрят на меня глазами. Умными. Серьезными. Красные, Зеленые, Синие, Коричневые. На волке с коричневым взглядом мои глаза остановились. В ту же секунду волк превратился в высокого, статного человека, резко достал из под куртки пистолет, навел на меня и... Я даже не успела вскрикнуть. Я лежу на земле, мне неожиданно тепло и хорошо. Часть меня отдыхает. Но вот вторая часть. Она взлетает над моим трупом и начинает подниматься вверх. Я вижу свое тело, лужу крови, которая медленно расплывается под ним, вижу волков и того, кто выстрелил в меня. Он медлит секунду, затем поднимает на меня глаза и произносит:
-Иди.
Я в зале. Или в приемной. Не знаю. Высокие потолки, подпираемые толстыми колоннами, внизу пол, устланный хламом и пылью. Повсюду паутина, а я парю над всем этим и совершенно не беспокоюсь о том, что происходит. Прямо надо мной свод, который уже искрошился и того и гляди рухнет. Вокруг темно, нет никакого света, но все равно я прекрасно вижу. И вдруг прямо передо мной, из ниоткуда, возникает огненная сфера. На секунду я слепну от этого яркого, солнечного света. Она переливается оттенками: от желтого, до красного, и вся искрит. А на поверхности пляшут маленькие языки пламени. Вдруг раздается голос. Он идет отовсюду, но при этом не глушит. Он не громкий, но властный:
-Нравится?
-Нет - спокойно отвечаю я, почему-то уверенная, что это не причинит мне вреда.
-Это твоя душа, заверяет меня голос.
-Нет. Не верю, - огорченно вскрикиваю я. -Этого не может быть.
-Это - твоя душа. И вдруг шар срывается с места и начинает носиться по залу. Он врезается в колонны, иногда отскакивая иногда проламывая их. И без того старые колонны рушатся, а потолок идет трещинами. Пыль и паутина горят - от этого создается ощущение, что горит все вокруг. Шар не успокаивается и продолжает крушить. С верху начинают сыпаться куски камня.
-НЕТ! СТОЙ! Кричу я ему, но он не слушает меня. -Остановись! Я не хочу! И вдруг шар останавливается:
-Иди к нам.
-К кому вам?
Шар разгорается, наливается яркостью я на секунду, инстинктивно, прикрываю глаза, а когда открываю, то снова нахожусь в комнате с красными шторами. Мое тело меня слушается, и я медленно встаю, стряхиваю с себя высохшую кровь, пытаюсь распутать слипшиеся волосы.
-К нам. Говорит тот, кто стрелял в меня. Я кручусь вокруг себя и не вижу волков. Передо мной люди.

---

Может быть это вымысел, но иногда так хочется верить в красивые сказки, ведь правда?
Я не спеша шел домой, мимо проплывали люди, машины, ветер и чужие слова. Темнота была приятной и очень мягкой, а еще рядом шел снег. Иногда он шел со мной по пути, но потом вдруг разворачивался и куда-то убегал. То влево, то вправо, то вдруг вставал на месте и вслушивался в слова прохожих. Я уже привык к этому ненормальному и не обращал внимание. Идти было приятно, словно не шагаешь, грубо топая по спине земли, а левитируешь в густой, воздушной массе. И вдруг сквозь фон окружающих меня шумов возникло нечто... Такое бывало с каждым. Ощущение, что что-то происходит, а ты не видишь и оборачиваешься. Или буд-то чувствуешь, что вон там, внутри толпы твой друг и он там правда есть.
А я услышал. Нет, почувствовал. Крик. Немой крик. Такое нельзя услышать нарочно, такое нельзя увидеть, как не всматривайся в кричащего. Кричали снежинки. Каждая кричала о чем-то своем. Каждая так же как и мы бежала куда-то по своим делам. И они кричали...
-МНЕ 300 лет! Я видела Русско - Турецкую войну! Была тогда совсем молодой каплей! А знаешь как звали на самом деле полководца ...
Она упала в снег и ее крики слились с криками других, уже лежащих в снегу.
Но вот в лицо ударил ветер, и я вновь услышал:
-Молодой человек, а вы знаете, что инопланетяне давно здесь? Да, да! Я снежинка с тунгусского метеорита! Эх, как же тогда, в далеком 1908, было тяжело. Ах да, кстати вам же братья по разуму, как вы их называете, просили передать, что все нужные для контакта данные на марсе в краторе...
И ее я не смог дослушать - ветер снова подул сильнее и унес того, кто мог изменить мир.
Я встал на месте и вслушался в поток обрывков фраз, что бы услышать еще что-нибудь интересное. Так я узнал, кто убил Джона Фицжеральда Кеннеди и его брата. Узнал, что значит на самом деле слово "лепет". Услышал обрывок истории о жизни двух доисторических людей. Еще мне очень понравилась история о последнем дне жизни Иисуса и его девушки. Красивая такая история. Может выдумка - не знаю, но иногда хочется верить в красивые сказки, правда? Потому я отошел в сторону от людского потока, встал под фонарем и уставился на вальс "снежных людей". Мне рассказали о Булгакове и о Юлие цезаре, о Гитлере, о Хайнлайне и и А. Н. Толстом... Я никогда в жизни не слышал столько интересного. Некоторые рассказы были явно придуманными, а такие снежинки колючими и задиристыми. Некоторые истории - приятными и очень затягивающими, их авторы это обычно большие, ленивые и старые снежинки, которые падают так же неохотно как и тают...
Но морозец несчадно заполз ко мне под куртку и начал, щекоча, пробираться все выше по спине, пока не вышел через ворот, и туда тут же устремился холодный ветер, весело играясь с моей кровью. Я неохотно сделал шаг, ведь так не хочется уходить, если веришь в красивые сказки, правда? Но тут мне на нос упала еще одна снежинка. Она была не такая как все. Она была мягкая, теплая и очень красивая. Она что-то прошептала мне, но я не разобрал. Я напряг слух, но так и не смог разобрать. Одев варежку, и сняв с носа красавицу, я поднес ее к уху и расслышал:
-она ЛЮБИТ тебя... - сказала снежинка и ее тут же унес ветер, но улетая она продолжала кричать, - ЛЮБИТ! ЛЮБИТ ТЕБЯ!!! И СКУЧАЕТ...